Еврей предстал перед Богом, и не просто еврей...

Умер раввин из Мукачево и предстал перед Богом.
— Где ты родился? — спросил его Господь.
— В Австро-Венгрии, — ответил ребе.
— Где ты пошел в хедер (школу)?
— В Чехословакии.
— Где ты женился?
— В Венгрии.
— Где родился твой первенец?
— В Третьем рейхе.
— Где родились твои внуки?
— В СССР.
— А где ты умер?
— В Украине.
— Мой добрый ребе, — сказал Бог, — много в жизни тебе пришлось путешествовать.
— Вовсе нет, Господь, — ответил раввин. — Я всю жизнь не покидал Мукачево, мой родной город.

"Если вы постоянно беспокоитесь о выборе идеального момента, он никогда не наступит."

Цитата из книги "Rework: Бизнес без предрассудков" (Джейсон Фрайд и Дэвид Хайнемайер Хенссон) заслуживает того, чтобы начать мои рассуждения о будущем государственности. Наверное, время пришло, и мы должны соответствовать энергетике момента.

Сложно представить, но слово "мы" не может помочь. Для объединения, мы должны разъединиться, и мнение каждого создаст общественный транспорт. В машине или в автобусе, я имею право на мнение только потому, что энергетика моментa позволяет мне выбрать маршрут, т.е станцию отправления и прибытия. Условия перевозки, включая цены, тоже за мной.

Как говорит Тамара Эйдельман, содержание может меняться, но принцип остается тем же: "Сейчас я расскажу Вам как правильно, но только раньше правильным было одно, а в наши дни - уже другое." Именно после этой цитаты мне хочется сказать, что правильность событий мы можем выбрать сами, и я надеюсь, вовремя. Главное подумать... В этом и состоит энергетика момента.

С чего начать? Как бы не было скучно, прошлое создает основу для настоящего. Мы плохо знаем историю, только потому что верим в ее неповторимость, и лучше сказать, в уникальность решений, принятых до нас и зачастую без нас. В нашу жизнь запросто вошла привычка четко определять личные интересы с помощью вербальной агрессии: "А при чем здесь Я?"

В недавней истории были и другие моменты, когда отделение от событий было невозможным, и тогда нужны были другие люди. 13 мая 1940 года Уинстон Черчилль произнес первую речь перед палатой общин в качестве Премьер-Министра после вступления Великобритании во Вторую мировую войну: "Я бы хотел заявить Палате, как я заявил тем, кто вступил в мой кабинет. Я вам предлагаю только кровь, труд, слёзы и пот. Нам предстоит тяжелейшее испытание. Нам предстоят многие долгие месяцы борьбы и страданий. Вы спросите, какова наша цель? Я отвечу одним словом: победа, победа любой ценой, победа несмотря на все ужасы, победа, каким бы длинным и тяжёлым не был к ней путь; потому что без победы нам не выжить."

Для нас, выросших в Советском Союзе, фраза почти аксиоматична. Раньше или позже, каждый из нас платит цену победы, но торжество в следствии достигнутого стало другим, и в этом мы почти не виноваты. Именно сейчас принимаются решения без нас или наше присутствие не важно. А где же шанс, возможность, предчувствия и надежды? Их тоже осталось мало. Реальность диктуется нереальными, и результаты никогда не радуют. Не попадая на станцию прибытия, почти никто не задает вопросов об остановках. А зря... Опыт показывает, что начало всегда оттуда, где вы сейчас. Используя то что нужно, каждый из нас может делать все, что можно.

Представши перед Богом, раввин оказался не фантазером-путешественником, а реальным участником событий. Его наследники всегда будут помнить, что ждать момента нельзя, его нужно создавать.

"Если Гитлер придет к власти, я покину Германию," - так решил Альберт Эйнштейн.

Уже будучи в Америке Лион Фейхтвангер давал откровенное интервью о себе. И журналист спросил его: - Вы великий немецкий писатель, представитель плеяды наиболее талантливых европейских писателей, но все чаще и чаще Вы начинаете писать не об общечеловеческих темах, близких каждому читателю, а об узкой, еврейской теме. Почему это так? Вы ведь не местечковый еврейский писатель, рожденный в Черте Оседлости. Вы не Шолом Алейхем, описывавший местечковую жизнь...

Фейхтвангер горько усмехнулся. Ком встал у него в горле. Он не мог говорить. Лишь через минуту он ответил: - Начну с того, что я не немецкий писатель, а еврейский писатель, пишущий, к великому сожалению для себя на немецком языке... Я бы многое отдал чтобы писать на иврите, но иврита я не знаю так чтобы писать на нем. Действительно в начале мы все пытаемся быть интернационалистами, мультикультуристами и людьми нового века и новых идей... Но потом дым заблуждений рассеивается, и ты остаешься тем, кто ты есть, а не тем, кем ты пытался стать. Да, я пытался быть немецким и европейским писателем, но мне не дали им стать, а сегодня, я уже не хочу им быть...

Рано или поздно тебе говорят: не лезь не в свое. И тогда я иду туда где мое. И пишу о моем. Так спокойнее. Так лучше. Для всех. И это происходит далеко не всегда потому, что я или кто-то другой этого хотел. Нет. Просто так распoряжается жизнь... И наши соседи... Немцы, австрийцы, французы, венгры, поляки... Они не хотят чтобы мы лезли в их жизнь и в их культуру... Поэтому куда спокойнее писать о древней Иудее, или об испанcких морранах, или о моих собратьях в Германии... Рано или поздно, если ты сам не вернешься в свой дом, то тебе нaпомнят кто ты и вернут тебя в него, те, кого ты совсем недавно считал своими братьями... (from Facebook)

Через много лет на сайте "Эхо Москвы" появилась фраза: "Мы живём плохо из-за евреев - слишком много их уехало...", которую некоторые люди считают гениальной. Естественно, единства в этой ситуации нет, но гениальность и простота всегда были признаком спасения. По возрасту все мы меньше поражаемся и всё больше становимся подозрительными. Неужели опять?

Даже трудно понять, что будет первым: возвращение в "свой" дом или напоминание "братьев". За годы жизни со смешанными чувствами и не только, понятия дома и братьев стали растерянными и даже контаминированными. И это уже не подозрения. Недавно появилась статья "Культура умирает?" ("Is Culture Dying?") Французский социолог Оливье Рой считает, что "декультурация" охватывает мир, что приводит к тревожным последствиям. Для кого?

Как обычно, евреев толкают стать участниками событий. Толчок рождает выбор, и только мы можем выбрать. За выбор нужно платить, и это не место в самолете. Забытая еврейская мудрость и в этот раз может помочь, если не всем, то немногим, кто построил свой дом без идолов:

• Кто не смотрит вперёд, остаётся сзади.
• Кто оглядывается назад, упадёт вперёд.
• Кто очень важничает своим прошлым, тому нечем похвастаться сегодня.
• Кто посылает дурака с поручением, тот сам за ним собирается идти.
• Кто приезжает за наследством, должен платить за похороны.
• Кто просит, тот не выбирает.
• Кто с медведем делится мёдом, тому меньшая доля достаётся.

Умирает культура, но не традиции выживания. Умирая, культура создает культурные войны и, самое главное, систему культурных кодов: десоциализация, индивидуализация и детерриториализация. Дело может дойти и до денацификации. Почти никто не отрицает смены культур и их воздействие на нас, но что и кто побеждает. Как ни странно, старый лозунг "you do you" остается в моде.

Можно ли остаться самим собой? А лучше сказать, кто может дать совет, как не скрывать свои недостатки, а наоборот, гордится ими. La Parisienne, что в переводе с французского, Парижанка. Эти женщины вечны, как и город, в котором они живут. Именно эти женщины неотделимы от времени и места. "How to Be Parisian Wherever You Are", книга-новинка ("Как почувствовать себя парижанкой, кем бы вы ни были: любовь, стиль и образ жизни"), авторы которой четыре очень разные француженки: Каролин де Мегрэ, Анна Берес, Софи Мас и Одри Диван. Эта книга радует отсутствием слащаво-восторженных од парижанкам. Они реальны во всем и всегда.

Свободолюбивые и себя уважающие женщины живут Парижем и не могут представить себя вне города их жизни. О чем они говорят во время званых ужинов и обедов? Сложно поверить, но их разговор достаточно политический:

"- По сути, мы наблюдаем сдвиг в классовой борьбе. Рабочие больше не выступают против работодателей; теперь речь идет об иммиграции. И в конце концов, бедные против бедных.
- Капитализм преуспел в достижении своей цели: рабочие уже не борются против тех, кто над ними, а вместо этого те, кто ниже их. Маркс был прав во всем."

Их дом остается домом без напоминаний. И именно это похоже на раввина, представшего перед Богом. Раввин оказался не фантазером-путешественником, а реальным участником событий. Его наследники всегда будут помнить, что власть не может организовать маршрут, до тех пор пока мы выбираем во власть.

Во всем виноват кот.

Достигло ли человечество пика интеллекта, и что будет дальше или становится ли человечество глупее? Я соединила два вопроса вместе только потому, что только один из них ставит вопрос о будущем. Да и будущее - это завтрашний день с его надеждами, планами и решениями. От чего зависят наши чувства? Вопрос можно было не задавать, т.к. давление обстоятельств доминирует во всем. И мы не одни.

У Эйнштейна было ощущение, что в Берлине на него постоянно что-то давит "и всегда было предчувствие, что добром это не кончится" ("Einstein: His Life and Universe." Walter Isaacson). Когда в 1921 году автор теории относительности делал доклад в Праге, между ним и Франком состоялся обстоятельный разговор, во время которого Эйнштейн поделился с другом опасениями. Франк пишет: "Он считал тогда, в 1921 году, что вряд ли пробудет в Германии больше десяти лет. В своей оценке он ошибся всего на два года".(АЛЬБЕРТ ЭЙНШТЕЙН НА РАСПУТЬЕ)

Политические взгляды стали виновниками и определили энергетику момента. Мы стали наследниками кошмара, предложенного только теми, кто верил "последнему и финальному решению". Приговоренные выжили, но виновников стало не меньше.

• Раньше со словами: "Мне как обычно!" я заходил в бар, а теперь в аптеку.
• Я такой старый, что внуки не верят, что иметь один телефон на всю семью было "круто".
• Мудрость не всегда приходит с возрастом. Бывает, что возраст приходит один.
• С возрастом мое зрение испортилось окончательно и теперь я совсем не вижу перспектив.

Наш возраст определяет наше сознание. Мы становимся заложниками собственного давления и даже не хотим признаться в этом. Возраст - это не только цифра, это опыт, приходящий с энергетикой момента. Много ли мы знаем людей, видящих связку между возрастом и решениями? Понимаем ли мы, что наша жизнь иногда зависит от них?

LAI exclusive

Привыкнув к Джеймсу Бонду и постоянным жалобам на КГБ, только немногие могут представить в роли американской разведчицы молодую еврейскую женщину, да еще и блондинку. Ее зовут Tracy Walder и проработав в ЦРУ, она написала мемуар "The unexpected spy." В книге много неожиданных моментов, но один из них запомнился мне. Несмотря на свою молодость, она несла вахту на командном пункте ЦРУ и познакомилась почти со всеми руководителями в американской политике. Джордж Буш-младший, Президент США в то время, оказался самой колоритной фигурой. Как и многие американские евреи Трейси голосовала за демократов и познакомившись с чувством юмора Буша-младшего, она пожалела, что не голосовала за него.

Уникальная энергетика момента дала ей возможность не только быть среди разных людей, но и изменить мнение. Оказывается, возраст - это не виновник, а еще одна возможность для изменений.

Остров Родос, четвёртый по величине остров в Греции, входит в архипелаг Додеканес в Эгейском море. Первые упоминания об евреях на Родосе относятся к 142 году до н. э. О евреях Родоса знают немногие, тем более об их судьбе во время Второй мировой воины. В 1944 году с острова было депортировано 1673 евреев, и их путь лежал в Грецию, а оттуда в Освенцим. Из депортированных евреев выжил лишь 151 человек. В 1947 года на Родосе жило чуть более 50 евреев. И выжившие заговорили.

Stella Levi дожила до глубокой старости в Нью-Йорке и рассказала свою историю. Когда ее спросили, о чем Вы хотите говорить, она ответила: "О жизни на острове до лагеря и после." Это было непонятным для всех, кроме Стеллы. И журналисты решили узнать о причинах. "Когда наш состав с жителями с острова Родос прибыл в Освенцим, мы услышали разговор между немцами: "Что с ними делать?" - спросил один. "Как что, они же евреи," - ответил другой". "Но они не говорят на идиш..." - это была последняя фраза "владельцев" их судеб. Они не знали, что с нами делать, а я выжила. И говорить я буду о жизни."

Как ни странно, ситуация может повториться, но уже с котом. Мой начальник не знал, что делать со мной, и его кот становился "владельцем" моей судьбы. Я обратилась к Президенту США.

What are you going to do if her cat likes me?.. A while ago, I worked for the company, and my manager had a strange sense of freedom. Behind the closed door, he asked the same question several times: "What are you going to do?" He always meant I was not good enough... Every time he asked, I stopped myself, only because I did not want to talk about vulnerabilities from the past and survival offered by America. I came for an opportunity and will look for another one, if he feels I'm not good enough. Even more, I will create an opportunity for myself and many others who respect traditions of freedom and equality. I'm not going to be equal with a man of his standards.
He married a woman just because her cat liked him. Moreover, his wife is a state worker with a desk job. She offered him medical insurance, and as a spouse, he accepted. He is good enough for the comfort of our taxpayers, and he is not going to move a finger to defend my freedom. He likes to approach people by comparing them without their permission. It's exceptionally authoritarian habit, which might spark only antagonistic social relations.
I had never had a desk job or cat, but I always value the idea that there is a new opportunity for me that is not related to pleasing anyone around. His wife does not know me and, for sure, she believes the cat is a reason to get married. Maybe our Government officials will explain to her how America was set up.

Длительное время ученые не могли объяснить, почему обвинять легче, чем хвалить. Дело уже не в предмете обвинений или похвал. Мир стал заложником эмоций и действий "других" людей, и это делает нас "другими". Фантазии "других" создают беспомощных и даже подконтрольных. Времена Муссолини возвращаются. Он верил в корпоративизм, как альтернативу индивидуализму и классовой борьбе. Старая идея, предложенная до неудачника-диктатора, возвращается и с новой силой и надеется на победу. Нас пытаются сделать фантазерами-обвинителями и даже наследниками современного корпоративного кошмара. Я не хочу, и я не одна. Представши перед Богом, раввин оказался не фантазером-обвинителем, а реальным участником событий. Его наследники всегда будут помнить, что обвинять власть нельзя до того момента, пока мы можем изменять мнение.

А если я хочу стать Диктатором Дионисием в Сиракузах?...

Кто такие диктаторы и почему я хочу стать таким же? Как говорят, проститутками не рождаются, а тем более диктаторами в 21 веке. Что мы знаем и кого мы обвиняем в захвате власти и зависимости от той же власти? Если захват не обеспечивает время пребывания во власти, то зависимость продлевает жизнь пахнущим дурно (списки блюдолизов).

Диктаторов отличает чувство собственной значимости, патологический нарциссизм с искренним уважением, их побаиваются, параноидальная склонность к тревоге, агрессивная жестокость, полное отсутствие сочувствия ни своим гражданам, ни врагам. Они используют манипуляционную пропаганду в целях убеждения, контроля и управления.

Но характера мало. Как говорит профессор Steven Kotkin, Сталин - это его желания плюс время. А время - это события и люди. Заинтересовавшись природой тирании, Борис Акунин написал интересный рассказ "Занимательное тирановедение", из которого следует что сами кандидаты в тираны и создают события: поднялся по служебной лестнице, подстроил покушение на самого себя, казна выделила средства на охрану будущего диктатора, увеличил контингент охраны, рассадил охранников на все ключевые посты, стал диктатором и поставил себя на сцену, т.к. мнил себя великим поэтом и драматургом.

Со списками блюдолизов еще легче. Из книги Шейлы Фицпатрик "Команда Сталина. Годы опасной жизни в советской политике" (On Stalin’s Team. The Years Of Living Dangerously in Soviet Politics) : "В 1924 году Сталин получил письмо от семнадцатилетнего члена комсомола из северной провинции, который выражал свою горячую политическую приверженность и просил разрешения Сталина взять его фамилию, поскольку Сталин был истинным учеником Ленина. Ответ он получил от самого Сталина (как ни странно, поскольку обычно это остается на усмотрение секретаря), и его ответ звучит почти как крик души одинокого человека, благодарного за доброе слово: "Я не возражаю против того, чтобы вы взяли фамилию Сталин; напротив, я буду очень рад, так как это даст мне возможность иметь младшего брата (у меня нет братьев и никогда не было)".

Можно или нужно ли это повторить? Слова Андрея Знаменского, профессора истории университета Мемфиса, помогают нам понять современную ситуацию, давно описанную Отто фон Бисмарком: "Я буду предлагать людям разные государственные пособия. Получая пособия, они не будут кусать руку, которая их кормит." Приближая экономически, люди получают идеологию от тех же "кормильцев". Политика приспособленчества с подхолимажем нужна "властителям", и в современном мире государство не всегда должно выступать в роли непосредственного кормильца или автократа.

И тут появляются "знакомые" схемы, доказательством которых и стало пристройство лицемеров: лишь бы замуж выйти, замуж за стоматолога, гражданство через постель, блат выше Совнаркома, при чем здесь я, во всем виновата моя мама, ты - ничто и никто для еврейского народа. А где же старый принцип: талант приводит талант? Общество начало просыпаться, и "сентиментальный патриотизм" советского образца, о котором говорит Steven Kotkin (Prof. Kotkin: "Russia: Back to the USSR or Back to the Tsarist Empire?"), уже не подходит. Максим Кац становится во главе момента со словами: "Предлагайте!" ("Максим Кац: Поливать помоями Познера и Хаматову — это провал оппозиции")

Для справки: В 2022 году Минюст России внёс Каца в список физических лиц — "иностранных агентов" и украинский сайт «Миротворец» включил Каца в свою базу лиц, угрожающих национальной безопасности страны "за пропаганду российского шовинизма". В этом же году МВД России объявило Максима Каца в федеральный розыск. В 2023 году Басманный суд Москвы заочно арестовал Максима Каца за распространение "фейков" о российской армии и запросил 10 лет колонии общего режима с пятилетним запретом на администрирование сайтов. Максим Кац был заочно приговорён Басманным судом г. Москвы к 8 годам колонии общего режима с запретом администрировать сайты в течение 4 лет.

И только после этого Максим публично начал озвучивать свое желание убеждать, чего раньше не было. В своей книге "Хлеб с ветчиной" Чарльз Буковски был необыкновенно реалистичен: "Большинство начинают вопить о несправедливости, только когда это касается их лично". И только тогда нам приходится вспомнить о моделях демократии, так как доить демократию нельзя, и модели демократии не воюют друг с другом. Нужно высказывать и доказывать свое мнение. К этому добавляется и навязывание, без которого многие не могут обойтись.

У каждого свой путь к успеху, и никто не знает о реальных желаниях пассажиров в Бугатти и в автобусах, а некоторые ждут трамвая. Время требует предложений. В одной из своих программ Виталий Дымарский рассказал нам о "предлагаемых" и уже знакомых методах демократии: сверху от руководителя или снизу от народа. Но современность доказывает, что и это не работает. Или мы не знаем, что нам предлагают, или мы не можем предложить, но хлеб с ветчиной хотят кушать все.

Такова энергетика момента. "Я живу здесь и сейчас," - должен думать каждый из нас. Да, это уже на уровне персональной диктатуры, но это изменяет реальность. Только в реалиях наступившего момента мы имеем право быть диктаторами для себя самих. Это не о переживаниях, связанных с прошлым, и тревогах о будущем, это путь к внутреннему восстановлению и благотворных изменений. Это наше сегодня. И я прошу Вас стать диктаторами, хотя бы для себя.